«Когда объявил, что заканчиваю, не выдержал – пошел в туалет и расплакался». Ребров

Плюс куча инсайдов про работу с Руем.

Ребята, привет! Во-первых, всех поздравляю с прошедшими праздниками. Во-вторых, в прошлом году обещал рассказать о своей новой роли – ну и решил с этим не тянуть. Поехали!

* * *

Помните игру с «Ростовом»? Когда мы получили на последней минуте и сыграли 1:1. Я тогда зашел в раздевалку и сказал, что эту победу упустила скамейка. Мы никак не помогли основе – не задержали игру, не сбили темп. Условно могли выбежать на поле и получить по красной, зато убили бы эту минуту. Я утрирую, конечно, но мы точно могли помочь.

Тогда и представить не мог, как после этого матча перевернется моя жизнь. Утром как обычно поехал на тренировку для тех, кто не играл. Потренировались с Максименко, Умяровым и другими, на следующий день ждала тренировка со всеми. Правда, как вы понимаете, в ней уже не поучаствовал.

Не знаю, насколько повлияла моя речь в раздевалке и повлияла ли вообще, но события после «Ростова» развивались стремительно.

После тренировки мне надо было заехать домой, дождаться курьера с доставкой еды и поехать к семье за город – отмечали день рождения жены. Пока на кухне все упаковывал и чаек себе наливал, вдруг раздался звонок от руководства.

Мне сказали, что сейчас «Спартаку» нужно какое-то связующее звено между командой, тренером и руководством. Такой человек, который бы не шашкой махал, а правильно доносил пожелания руководства к команде и команды к руководству, взаимодействовал бы с тренером и устранял проблемы в раздевалке.

Это, конечно, можно делать и в статусе действующего игрока, но точно убедительнее, когда есть еще что-то вроде должности. Я тем же занимался и раньше, а теперь мне предложили, скажем так, все это узаконить. Чтобы у меня были основания подходить к игрокам, тренерам и руководству, опираясь не только на опыт и авторитет, но и на официальную должность.

Я уточнил: «А когда? Зимой, наверное, на сборах?» На что мне ответили: «Нет, прямо сейчас – вот завтра и начинай, на тренировку уже переодеваться не надо». Это прозвучало очень неожиданно, но я даже не раздумывал. За двадцать секунд прокрутил реалистичный сценарий.

Очевидно, этот сезон был бы последним для меня как для действующего игрока. И если пару лет назад еще можно было ждать возможность и пахать, то сейчас шанс мог выпасть только при каком-то фантастическом сценарии. Есть Селя, есть Макси – когда они оба здоровы, я, по сути, уже просто фитнесом занимаюсь.

Ну и клуб меня просит помочь, а заодно предлагает должность в клубе. Что мне терять? Наоборот, сразу попробую себя в новом менеджерском качестве. Это же отличная возможность, мало кому такое предлагают даже.

Соглашаюсь, кладу трубку, сажусь на стул и думаю: «Блин, а что я сейчас сказал-то вообще? Я что, карьеру закончил? Вот так взял и за 20 секунд закончил то, чем 26 лет занимался? Я точно хорошо подумал? А я точно уверен?»

Быстро выдохнул, отогнал эти ненужные мысли и уже без сомнений поехал за город – в дороге думал только о будущем.

Планировал так: приеду на дачу, жене тихо все скажу, а потом и всей семье объявлю. В дороге мне звонит Дима Зеленов (руководитель пресс-службы «Спартака» – Sports.ru), говорит, что сейчас на сайте появится новость, что Артем Ребров приостановил карьеру. Тогда еще думали, что сыграю какой-то прощальный официальный матч.

Конечно, тихонько сказать жене не получилось. Въезжаю на дачу, на меня все в шоке смотрят: «Что случилось вообще, что это за новости?» Мне еще позвонил наш тогдашний тренер вратарей Луиш: «Артем, ты чего, обиделся, что мы Селихова, а не тебя на «Ростов» поставили?» Я ответил: «Да не, ты чего, просто клуб хочет вам помочь, меня тоже привлекает к процессу».

Поздний вечер вообще получился адским – мне все звонили, писали, спрашивали, что и как будет, благодарили, желали удачи. На следующий день объявил всей команде уже лично. Не буду скрывать: после этого пошел в туалет и расплакался. Как бы я ни был уверен в своих действиях, оказалось не так просто принять, что это конец карьеры. Нужно было и пореветь.

Руй в новой роли поначалу смотрел на меня настороженно. Хватило буквально одной игры в Лестере, чтобы снять напряжение. Я к нему подошел и сказал: «Я, конечно, не волшебник, не гарантирую, что все мои советы сработают, но вот точно поможет, если этот футболист услышит от тебя вот эти слова, а другой футболист – вот эти слова.

И еще пару вещей попросил сделать относительно организации тренировок и тактических занятий. Руй мне ничего не обещал, но в итоге прислушался по всем трем пунктам. Ответил на предложение так: «Давай к одному футболисту я сам подойду, а ко второму – лучше ты, так будет правильнее».

Я при этом не хочу брать на себя какую-то роль спасителя. Все мои предложения – это какие-то маленькие детальки, которые просто помогали игрокам и тренеру с другим менталитетом чуть лучше понять, как и что. Как Леонид Трахтенберг говорит: «Нет немецкой, испанской и английской души, а вот русская душа есть». И не все иностранные тренеры в моей карьере могли ее понять.

Например, Руй считал, что необязательно индивидуально общаться с игроками. В его европейском понимании с профессионалами не нужно возиться. Даешь молча работу – ее молча выполняют. Я говорил ему: «Да, это верно, но есть у нас национальная черта, важно, чтобы тренер внимание уделял, чтобы хвалил, пихал, шутил, был эмоционален – нужна, в общем, химия такая».

Над моей должностью болельщики иногда подшучивают, ребята спрашивают, что я там вообще делаю, работаю или не работаю. Результат сложно оценить какими-то понятными метриками, как, например, игру в воротах. Там отыграл на ноль или потащил – все, ты герой.

Здесь же все сложнее и незаметнее. До конца не понимаю, что сработало, а что нет, но могу сказать, что теперь голова вообще не отключается. Если раньше потренировался и поехал по делам, то теперь постоянно думаю: «А что здесь исправить? А что этим сказать? А как это тренеру объяснить?» В общем, тонус точно хороший, а дел и задач – полно.

Кстати, первые две недели без тренировок мое тело просто ######## [офигевало]. Я хожу в зал, конечно, но организму сначала было совершенно недостаточно этого, тело прямо требовало нагрузок в тех же ежедневных дозах, которые были столько лет.

Есть стал меньше! Раньше сжигал много калорий, организм требовал много еды, сейчас такого вообще нет. Я ощущаю себя точно так же, нахожусь в той же форме, а вот вес чуть уменьшился. Это, видимо, из-за того, что мышц меньше стало.

Самое страшное, что мне вообще не хочется в ворота. Я вот даже наблюдал на тренировке на Селей с Максиком и думал: «Сейчас постою, посмотрю, ностальгия накатит, захочу тоже потренить». А я ловлю себя на мысли, что совсем не хочу вставать в эти ворота.

Меня друзья зовут куда-то в ЛФЛ, за Sports.ru предлагали сыграть – всем отказываю. Похоже, решением завершить карьеру на подсознательном уровне обрубил себе футбол, что для меня странно. Еще месяц назад в кайф тренировался, не мог жизнь без этого представить, а теперь ноль желания вернуться. Видимо, настолько наигрался и натренировался.

Меня даже спрашивали: «А будет прощальный матч-то?» Я отвечаю: «Если выходить в официальной игре, к ней надо готовиться. Даже на пятнадцать минут. Уверен, многие иронично относятся к уровню РПЛ, но поверьте: даже очень сильный вратарь будет выглядеть петрушкой через полгода без тренировок.

Раньше иногда представлял последний матч: выйду где-нибудь в 28-м туре – на полтайма, на тайм, может, на всю игру. Потом круг почета пробегу – в надежде, что не закидают бананами и помидорами, а по-доброму проводят. Дальше вручат орден, а потом уже как клуб решит – нужен или не нужен.

Сложилось иначе, а вот такого прощального матча в этом сезоне уже точно не будет. Моя должность подразумевает, что я должен быть на скамейке. Меня поэтому до последнего и заявляли на игры как третьего вратаря – чтобы была возможность сыграть этот прощальный матч.

Но ведь я занимал места молодых футболистов, которых включить в заявку намного полезнее. Тогда меня отзаявили как игрока и заявили как человека из штаба. Теперь по регламенту перезаявить меня как игрока в этом сезоне уже нельзя. Поэтому, думаю, мой прощальный матч ограничится просто кругом почета.

Напоследок история о моей актуальной роли. Помню, перед «Лестером» Руй мне говорит: «Скажешь первый? Чтобы ребята лучше поняли, что ты в новой роли». Думаю, это вызов был, он проверял, насколько могу быть ему полезен, насколько могу завести команду.

Волновался немного, но все уверенно сказал. Что-то в духе: «Ребята, когда вам будет столько же лет, сколько и мне, когда будете на пенсии, вы такие игры будете вспоминать, они останутся навсегда. И важно, чтобы о самых ярких матчах в вашей карьере были хорошие воспоминания. Идите и создайте себе эти хорошие воспоминания».

Зато после «Легии» с гордостью речь повторил: «Вы сейчас сделали то, о чем я говорил. Уверен, теперь каждый из вас в пенсионном возрасте будет вспоминать это первое место в группе Лиги Европы».

Забавно, что переводчик Егор Крылов перевел «пенсию» дословно. Я смотрю, португалы еле смех сдерживают. Думаю, что такое-то. Они говорят: «Вероятно, ты имел в виду футбольную пенсию, возраст около 40 лет, а он перевел так: «Когда будете пенсионерами, как Ребров…».

Обещаю, что это не последний пост о моей новой роли. Наш спортивный директор Лука Каттани уже приоткрыл некоторые секреты. Например, про то, что мне доверили выбор вратаря себе на замену – так в команде появился Свинов.

Давайте тогда чуть-чуть вас мотивирую на активность. 1000 плюсов под постом – и подробно рассказываю и про Свинова, и вообще про работу с Каттани. Там очень много всего интересного!